ФАНФИКИ, что такое Дюранфик(Duranfiction) и с чем его едят Опции

[Lady Xenax]

Так. Раз пошла такая пьянка и я тут засиделась, позвольте лэди и джэнтльмены поделится с вами своим опытом по поводу Дюранфиков. Да, это истории про нашу любимую группу. Вымышленные. Абсолютно. То есть писать можно про все, что угодно относяшиеся к ДД.

Жанры:

Мэри Сью - самая многочислленная категория. Все сводится к тому, что какая-нибудь Дюрани знакомится с Саймоном, Ником, Джоном (нужное подчеркнуть). Романтика, слезы-сопли, но иногда попадается что-нибудь приличное

Слэш - вторая по многочисленности категория. Речь идет о так называемых malemale отношениях. Всем, кто против этого - лучше не заглядывать в такие рассказы. Популярны пары - ДжонНик, СаймонДжон, НикСаймон, СаймонНикДжон

Альтернатива - истории типа 'Осторожно двери закрываются'. А что если Джон не ушел из группы? А что если не дай Бог Саймон не женился на Ясмин? А что если группы вообще не было?

Sci-fi и фэнтази - простор для воображения. Путешествия во времени, инопланетяне, другие миры, магия, кибер-панк, вампиры, оборотни... Супер!!!!

Прикол - название говорит само за себя.


Будучи начинающим писателем не могла не начать сочинять истории о любимой группе. В данный момент одна закончена и 3 в работе. :P :blush:

[Lady Xenax]

Winter Rose! Это specially for you! И для остальных, кому интересно!


Goodbye is forever


Часть третья

Because you're lonely in your nightmare let me in

Duran Duran – Lonely in your nightmare


Парижская квартира Ника, 6.11.85

02.00

Опять это жуткое кресло. Оно похоже на электрический стул. Как я здесь оказался? Я пытаюсь пошевелиться, но не могу. Я привязан. Где я? Слышу, как кто-то сзади чихнул. Я абсолютно уверен, что это Саймон. Он привязан к такому же креслу. Как и сотню раз до этого наши кресла начинают двигаться вперед по рельсам.
Я почти привык к этому зрелищу, почти осознаю, что это сон, или не то чтобы сон, но какое-то пограничное состояние, иная реальность. Здесь все кажется настоящим - серые стены пещеры, удивительные силуэты, вблизи оказывающиеся парой мраморно-белых ладоней, причудливые механизмы, словно внутри гигантских часов, и исполинские песочные часы, расплывающиеся, словно на картинах Дали.
Кстати о часах. На моих бешено крутятся в разные стороны стрелки. Время не играет здесь никакой роли. Листки календаря уносятся прочь.
Мы отрываемся от земли, приближаемся к слабо мерцающему прямоугольнику света, выходу из пещеры. У меня от страха замирает сердце, я помню, что должно сейчас произойти.
Ремни исчезают, кресла переворачиваются, и мы падаем вниз.
Я кричу и просыпаюсь, в который раз, смертельно напуганный, так и не досмотрев кошмар до конца.
Я закрыл лицо руками, вздохнул, пытаясь унять сердцебиение. У меня не возникла мысль о том, чтобы записать этот сон, я помнил его наизусть, все детали. Так реально, я даже помнил неестественный запах в затхлом воздухе пещеры. Сухой, приторный дух пыли, старых вещей и гнилья. Меня чуть не стошнило при одном воспоминании.
Немного успокоившись, я потянулся за сигаретами. Зажег одну, затянулся и посмотрел на Саймона. Похоже, я не разбудил его. Он спал лежа на спине, нахально заняв большую часть кровати.
- Ник… - проговорил вдруг он. - Это просто кошмар какой-то.
- О чем ты?
Саймон не услышал меня. Он разговаривает во сне? Интересная деталь.
- Я в аду… мне снится кошмар, как будто я – это больше не я, я в теле другого человека, девушки, нашей фанатки. Ты представляешь? - Саймон улыбнулся с закрытыми глазами. – Да еще из России. Никогда бы не подумал, что побываю в России. Я в будущем. Это непостижимо. Или я сошел с ума, или это действительно 2003 год. У нее есть собственный компьютер, ни чета теперешним. Я видел наши фотографии, я видел, какими мы станем через восемнадцать лет. Я такой старый… Ясмин, где ты? Мне так тебя не хватает. Ник, ты мне нужен… Где ты, Ник? Черт, я знаю, где ты. Ты в Италии со своей новой цыпочкой, какой-то актриской. Ты классно выглядишь в сорок лет.
Его голос задрожал.
- Нет, не трогай меня! Кто ты? Что я тебе сделал? Нет, не показывай мне свое лицо. О БОЖЕ!!! КТО ТЫ? – закричал Саймон.
- Саймон, проснись, это просто сон. Саймон, все в порядке.
Я дотрагиваюсь до него осторожно, он вздрагивает.
- Ник? Ник, мне приснился кошмар.
- Я так и понял. Ты разговаривал во сне. - Я прижал его к себе. - Успокойся.
Он дрожал, никак не мог прийти в себя.
- Это было так реально…
Взяв Саймона за руку, я вдруг почувствовал, что она влажная. Темная жидкость подозрительно походила на кровь. Я включил ночник, стоящий рядом на тумбочке. Определенно кровь.
Саймон вздрогнул и посмотрел на свою руку. Он что-то прошептал про себя на русском, я не понял что.
Царапина протянулась от запястья до локтя. Саймон побледнел, с ужасом уставившись на рану.
- Вроде не очень глубокая, - попытался я его успокоить. – Сейчас мы ею займемся, а утром первым делом покажись врачу. Из меня никудышная медсестра.
- Ник, откуда это? - Саймон дотронулся до измазанной кровью руки, словно не веря в реальность происходящего. – Она на том же самом месте, где меня зацепило когтем это… чудовище. Во сне…
- Черт, ну не городи чепухи. Может ты обо что-то порезался. И вообще, вставай. Надо разыскать аптечку.
Я направился в ванную, лихорадочно соображая, что нужно сделать в первую очередь. Черт, ну где же оно? Ага, сойдет и это.
- Подойди сюда, - попросил я Саймона, появившегося в дверях ванной. – Давай руку.
Вспомнив свои небольшие познания в медицине, я обработал рану, смыл с руки Саймона уже начавшую подсыхать кровь. Он морщился, но терпел.
- Спасибо, Ники, - произнес Саймон с необычной серьезностью. – Чтоб я без тебя делал.
Я пожал плечами.
- Ну, прежде всего, если бы не я, ты бы сейчас был с Ясмин, и она бы перевязывала твои раны.
Он присел на край ванны.
- Дело не в тебе, ну, хотя, в общем, и в тебе, наверно, тоже. Просто…
- Ты можешь выражаться яснее? – ответил я, рассматривая свое отражение в зеркале. Черт, если я не высплюсь, то утром буду кошмарно выглядеть. – Я устал.
- По-моему это ты разбудил меня. – Он подошел и обнял меня за плечи.
Я промолчал, продолжая смотреть в зеркало. Отражение Саймона сонно улыбалось, но в его глазах промелькнуло нечто, похожее на страх. На мгновение они из сапфировых сделались зелеными. Не такими зелеными как мои, скорее серо-зелеными.
Я моргнул, и наваждение исчезло.
- Ты это видел? – спросил вдруг Саймон, обернувшись.
Что с ним происходит?
- Нам надо выспаться, - произнес я и вышел из ванной, не оборачиваясь.
Мне не хотелось сейчас его видеть. Иначе я начну сомневаться в собственной вменяемости. Как можно объяснить этот странный порез на его руке? Его не было, когда мы… перебрались в спальню, так сказать… Я не помню, чтобы рядом с кроватью было что-то острое. Что же дальше? Поверить в то, что его порезали во сне, и это каким-то образом стало реальным? Чушь. Не с моими представлениями о реальности.
Положим, то, что я видел в зеркале, было просто результатом моего переутомления, стресса или еще чего-нибудь в таком духе неприятного. Но рана на руке Саймона была реальна, хотелось мне этого или нет.
Я лежал на боку, и эти назойливые мысли все ни как не давали мне заснуть. Саймон лег рядом, немного поежился, устраиваясь поудобней, потом прошептал мне на ухо:
- Spokoinoi nochi.
Когда это он успел выучить русский?
Я постарался больше ни о чем не думать, успокоенный теплой близостью Чарли. Мне просто хотелось, чтобы кто-нибудь был в этот момент рядом, с кем бы я чувствовал себя в безопасности.
А ты уверен, что с ним ты в безопасности? И Саймон ли это вообще? Ты уверен, что знаешь, кто сейчас лежит с тобой рядом?
А не пошел бы ты в задницу, мысленно сказал я своему параноидальному внутреннему голосу. И прежде чем провалиться в сон, понадеялся, что на этот раз обойдется без кошмаров.


12.15

Ненавижу рано вставать.
Хорошо хоть первое интервью было назначено на одиннадцать (можно было поспать до десяти, хотя и это для меня подвиг), и сейчас плавно подходило к концу. Плавно, потому что репортер из Teen Magazine уже исчерпал свой потенциал «умных» вопросов, а вежливая маска внимательного собеседника постепенно сменилась скучающей миной, так как видно было, что он ни черта ни понимал из того, что мы говорили.
Вернее, говорил по большей части один я, а Саймон скромно отмалчивался, прям как Роджер, который, кстати сказать, явно решил от нас отдалиться.
Хорошо хоть Чарли ответил на вопрос о названии, скажи это опять я, выглядело бы это нелепо.
- Название? А, это из латинской фразы ‘Et In Arcadia Ego’, которая мне нравится. В последний вечер, когда нам надо было выбрать название, мы сделали несколько фото, и я записал эту фразу на бумажке, стер лишнее, и все, что осталось, было «Аркадия». Ник с Роджером одобрили название, и я сказал, отлично, так и назовемся.
Далее речь зашла о музыкантах, с которыми мы работали, и Саймон вновь замолчал, предоставив мне бразды правления. Оживился он, когда репортер спросил о видео Election Day.
- Режиссером видео стал Роджер Кристиан. Он совсем недавно работает в области видео. Election Day – просто абстрактный видеоряд, хорошо сочетающийся с музыкой.
Мы сидели в маленькой студии, которую мы снимали для записи альбома. Сейчас она была почти пустая, какая-то французская группа арендовала ее после нас, но еще не появилась. Мне жаль ее покидать, здесь мы провели несколько восхитительных месяцев, творя новую музыку и знакомясь с новыми людьми.
Саймон расположился на полу возле дивана, сидел, обхватив руками колени. Брюки его задрались, обнажив трогательные белые носки. Полоска плоти между ними и краем брюк почему-то притягивала мой взгляд, я вспомнил вчерашний день и …
Кто бы мог подумать? А Саймон ведет себя, как ни в чем не бывало, даже стал каким-то уверенным. Вот опять, он кинул в мою сторону этот странный взгляд. Доверие, смешанное со страхом.
Хорошо, что репортер попался не семи пядей во лбу, иначе давно бы уже заметил, что между нами что-то происходит.
Определенно происходит. То, как я случайно вздрагиваю, когда Саймон слегка оперся на мою руку, поднимаясь с пола. То, как он старается поймать мой взгляд. Или как я просто нелепо улыбаюсь, прощаясь с репортером, и мы остаемся в студии одни.
- Ник, что мы будем… - спрашивает Саймон.
- Тсс…, помолчи немного подольше, - шепчу я и приближаюсь, чтобы поцеловать его. – У нас есть полчаса, прежде чем сюда придут…
Он понимающе улыбается и снимает с меня пиджак.
- Всегда хотел это сделать…в студии, - тихо говорит он мне на ухо.


15.30

- Я знаю, какие доводы ты сейчас приведешь, но ничего не могу с этим поделать. Ну не нравится мне Кандинский и подобная ему мазня.
- МАЗНЯ?!! – я задохнулся от возмущения. – Как ты можешь называть абстракционизм «мазней»! Имей хоть каплю уважения к мастерам.
- Имей хоооть каааплю уважееения к мааастерам… - передразнил меня Саймон, обойдя лужу на асфальте. Кинул мелочь уличному музыканту, молодому парню с длинными спутанными волосами, играющему на гитаре, обернулся и скорчил забавную рожицу.
Я ухмыльнулся. За что я его люблю, так за то, что он умеет меня рассмешить. С ним весело.
- Ну а ты? Кто из художников удовлетворяет твой исключительный вкус? Тернер, наверно?
- Почему бы и нет. А как насчет Валледжо?
- Кого??? Этот попсовый иллюстратор дешевых фантастических романов? Во истину, Саймон, у тебя исключительно плохой вкус.
- Кто бы говорил, любитель заказывать Пикассо по почте! Пародия на вампира, почему-то ходящая при свете дня!
Я оставил последнюю шпильку без ответа.
Потому что почувствовал, как кто-то пристально на меня смотрит. Это не паранойя, это обычное состояние, когда ты знаменитость. Ты всегда знаешь, когда на тебя смотрят.
Я огляделся. Никого особо подозрительного: прохожие спешили куда-то, им не было дела до парочки бездельничающих музыкантов. Мимо нас прошла красивая женщина средних лет, элегантная и очаровательная, как все француженки. Я поймал ее грустный взгляд и улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ, не имея ни малейшего понятия, кто я такой.
. Интересно, ощущает ли этот настойчивый взгляд Саймон. Он вдруг замолчал и побледнел.
Это не фанат, иначе она или он давно бы уже привлекли наше внимание восторженными криками. Цепкий, колючий и злобный взгляд.
- Gospodi… Ты это чувствуешь, Ник? Скажи. Я ведь не сумасшедший, - прошептал Саймон, вцепившись мне в руку. Он затравлено озирался по сторонам. – Надо убираться отсюда.
И он быстрым шагом пошел вперед.
- Саймон, стой! Куда ты? – мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
Интересно интересно они это почувствовали не знаю как но почувствовали они готовы? что ты думаешь надо испугать их испугать какое право она имела маленькая паршивка заигрывать с нами она должна поплатиться не трогать его я знаю ты его любишь но это не он твой Ник давно мертв ты сам его убил я не оставлю их они мне нужны хорошо я не убью твоего драгоценного но она моя она поплатится она украла мою книгу нет не надоело я ненавижу нет конечно глупый я тебя люблю ты же мое солнце мой ангел а он отнял тебя у меня я ненавижу их
Я понял, кто источник этой злобы. Перед тем, как Саймон завернул в какой-то тупиковый переулок, он остановился и посмотрел через дорогу. На другой стороне, пря напротив нас стояла жуткая парочка. Женщина и мужчина, около сорока лет, странно знакомые. Женщина – высокая, очень красивая и властная. От нее веет холодом. Длинное серое платье с короткими рукавами, золотая цепочка на изящной шее. Мужчина – слегка располневший, но все еще привлекательный, в черном пиджаке до колен и зеленой рубашке. Его голубые глаза печальны, он смотрел прямо на меня.
Через пару секунд они исчезли. Черт, что же это? Кто они?
Я знаю, кто они. Возможно, я сошел с ума, но это были … Ясмин и Саймон. Только постаревшие лет на двадцать.
Я обернулся, но моего Саймона рядом не было. Какая-то невидимая сила подняла его в воздух, он задыхался и пытался освободиться. Потом его швырнуло вперед, он ударился о стену дома. Я подбежал к нему, но он уже приходил в себя и хотел встать. Я помог ему. На лбу и на руках Саймона были ссадины, но в остальном ничего серьезного.
- Чарли, что это было? Что? – закричал я. – И кто были те двое?
- Не знаю, Ники, - прошептал он.
Внезапно вокруг поднялся ветер, поднял в воздух и закружил бумажки и прочий мусор. Раздался ужасающий свист, приветствие мертвых с того света, вопль черной души. Капли упали с неба, красные капли, они оставляли липкие следы на лице и одежде. Лицо Саймона в крови, но это не его кровь, а та, что падает с неба.
Кинжал боли пронзил мое тело. Теряя сознание, я видел, как Саймон опустился на землю рядом со мной. Я потянулся и схватил его за руку, а потом темнота завладела мной.